Может, кризис нам поможет?

На заре рыночных реформ руководство страны считало, что заграница нам поможет обустроить Россию. Теперь концепция изменилась. Чиновники и политики заявляют, что нам поможет... кризис. Мол, он, родимый, заставит многое переосмыслить и улучшить. И наше государство выйдет из трудной ситуации качественно обновлённым и сильным.

За последние 17 лет какие только кризисы мы не пережили. Но даже в короткие моменты передышки между ними народ по-настоящему хорошо не жил, а предприниматели вынуждены были преодолевать бесконечные трудности. Казалось бы, с таким богатым опытом пора научиться легко и свободно выходить из всевозможных трудностей. Для этого наши руководители должны хорошо понимать, как работает экономика. Но пока не очень заметно, чтобы правительство понимает, куда и как надо двигаться. Не случайно из уст некоторых высокопоставленных экспертов уже звучат признания: на то он и глобальный кризис, что никто не знает, как от него спасаться.

Действительно, в нашей экономике сложилась уникальная ситуация. Возникновение мирового кризиса с нашей страной никак не связано. Его последствия оказываются для нас столь серьёзными потому, что Россия сегодня является сырьевым придатком Запада. Причём в большей степени, чем это было в 70-е годы ХХ века. Не случайно внезапное падение спроса на нефть и металлы в США и Европе привело к приостановке работы множества ведущих российских предприятий. В другие времена можно было бы дождаться, когда из кризиса выйдут США - вслед за ними поднялась бы и Россия.

Но сегодня дела за рубежом идут даже хуже, чем это можно было бы предположить в самых пессимистических прогнозах. Фактически начала разрушаться вся мировая финансовая система, основным платежным средством которой является доллар США. Нынешние трудности являются лишь преддверием гораздо более серьёзных и масштабных катаклизмов, которые уже не за горами. Чем быстрее мы поймём, что Запад нам вряд ли поможет, в том числе крупными кредитами, тем будет лучше для нас. Необходимо уже теперь предпринимать собственные шаги по выходу из кризиса, нацеленные в том числе и на преодоление значительной зависимости от спроса из-за рубежа. Ведь Россия богата всевозможными ресурсами и может существовать вполне автономно.

Правительство с Центробанком уже осуществили некоторые из антикризисных мер: раздали деньги крупным градообразующим предприятиям, повысили ставку рефинансирования, плавно девальвировали рубль. Однако те ли это меры? И способны ли они улучшить состояние нашей экономики?

Следует отметить, что между разрушительным реформированием 1992 года и нынешним кризисом много общего. Так, начиналось всё в 90-е с резкого падения платёжеспособного спроса. Напомню, что в результате огромная промышленность России сначала внезапно остановилась, а затем и вовсе частично прекратила своё существование. А чем же занимались в то время реформаторы? Начитавшись монетаристских учебников Малтона Фридмена, вместо того чтобы обратиться к рыночным азам Адама Смита, они принялись манипулировать количеством денег в обращении, курсом рубля, ставкой рефинансирования, то есть - чисто финансовыми инструментами. В результате Россия пережила одно из самых сложных и драматических десятилетий в своей истории.

В начале 90-х кто только не пытался подсказать реформаторам, что надо делать. Но видимо, они считали всю страну сборищем идиотов и не реагировали на советы настоящих экономистов. Лишь с приходом к власти Путина правительство осознало, что кроме финансовых можно использовать ещё и рыночные инструменты. В частности, перенос налоговой нагрузки с предприятий на физических лиц позволил поднять страну из руин. Но здесь следует учесть один нюанс. Если продукция производится и потребляется внутри страны, то не имеет значения, на кого больше давит налоговый пресс. Так как все налоговые платежи, в конечном счёте, оплачивает потребитель. Либо в виде части стоимости товара, который он покупает, либо в виде подоходного или любого другого налога. Важна лишь общая сумма всех выплат государству. Поэтому для развития внутреннего рынка перенос налоговой нагрузки с производства на потребление абсолютно ничего не дал. И промышленность осталась всё в том же придавленном состоянии.

А экспортирующим продукцию за рубеж предприятиям перераспределение налоговой нагрузки принесло ощутимый выигрыш. В результате действий правительства экспортные отрасли заработали на полную мощь, а ориентированные на внутреннее потребление так и остались в значительной степени придушенными. Экономика оставалась однобокой и требовала диверсификации, о чём много говорили. Но мало что делали. И вот грянул кризис. Спрос на российскую продукцию за рубежом упал, и промышленность по совершенно объективным причинам начала опять останавливаться. Очевидно, самыми правильными и эффективными теперь будут действия, направленные на подъём платежеспособного спроса в стране. Этот как раз и должно привести к настоящему возрождению российской промышленности и лучших её традиций. И только в этом случае мы сможем сказать, что кризис нам принёс настоящее обновление.

Но предпринимаемые сегодня Правительством и Центральным банком РФ меры идут вразрез с подобной тактикой. Что может дать экономике повышение ставки рефинансирования с 10 до 13 процентов или девальвация? Официально Банк России объяснил повышение своих ставок необходимостью снижения роста денежной массы в экономике и борьбой с инфляцией. Но почему США или Западная Европа инфляции не боятся, ведь они снизили у себя ставки рефинансирования уже почти до нуля? Логика их проста. Снижение ставки рефинансирования приводит к повышению деловой активности. Кредит становится дешевле. Его доля в стоимости товара ниже. Значит, снижаются цены, повышается спрос. Следовательно, растёт производство. А вот наша логика необъяснима, ведь повышение ставки ведёт к обратному процессу. Кредиты дорожают. Предприятиям, чтобы сохранить рентабельность, надо взвинчивать цены. Платёжеспособный спрос падает. Предприниматели сокращают производство. О проблемах дорогих кредитов и падении деловой активности у нас сегодня не говорит разве что ленивый. И все задают один вопрос: для чего же повышалась ставка рефинансирования?

Ответ будет неожиданный. Скорее всего, ставка рефинансирования была повышена для того, чтобы защитить активы самого Центрального банка от инфляции. Уже многие годы проблема роста цен является настоящим камнем преткновения для всей российской экономики. Министр финансов Кудрин ещё недавно объяснял, что инфляция в стране вызвана давлением на российский финансовый рынок громадной массы денег, пришедшей к нам в результате экспорта нефти. Но вот сегодня поток нефтедолларов обмелел. И что же? Разве инфляция снизилась? Теперь даже от серьёзных экономистов порой можно услышать ещё более фантастическую теорию: цены растают от одних лишь инфляционных ожиданий. Не путают ли эти люди причину со следствием? На самом деле всё ясно как дважды два. Если у потребителя есть десять рублей, а у производителей почему-то возникли инфляционные ожидания и они решили продать свой товар за сто рублей, то сделка не состоится. А вот если правительство включило печатный станок и у потребителя в кармане очутилась новенькая, но ничем не обеспеченная сотня, то товар будет стоить все сто.

Именно так и происходило, когда у руля страны стоял Егор Гайдар с коллегами. Но в последние годы бюджет страны был профицитным. Товаров выпускалось достаточно. Казалось бы, инфляция должна по всем экономическим законам пойти на убыль. Но она все последние годы держалась в стране на уровне 13-14 процентов. Почему не больше и не меньше? Да потому, что она у нас регулируемая! Более того, самим правительством она и инициируется. Зачем? Чтобы сравнять мировые и внутренние цены на газ, электричество и так далее. Реализуемая правительством страны с таким педантичным упорством стратегия превратилась в ту самую дубину, которая вот уже полтора десятилетия нещадно бьёт по российскому бизнесу и по каждому гражданину страны. В соответствии с ней монополии каждый год поднимают тарифы на свои услуги. По данным Росстата, с января 2009-го россияне за отопление вынуждены платить больше почти на 14 процентов, за электричество - на 21 процент, за холодную воду - на 14,5 процента, за горячую - на 19 процентов.

Естественно, все производители по цепочке поднимают и свои цены. И в среднем это удорожание как раз и составляет приблизительно 14 процентов. Казалось бы, логично желание правительства завершить перевод всего государственного хозяйства на рыночные рельсы: стоимость энергоносителей в России и за рубежом сравняется, инфляция прекратится. И у нас начнётся совсем другая, нормальная цивилизованная жизнь. Однако как только цены на тот же газ в стране и за рубежом начинают сближаться, тут же проводится девальвация национальной валюты, и цены опять расходятся, как в море корабли. Этот процесс повторяется у нас из года в год, и конца ему не видно. Поэтому в развитой и стабильной экономике нам, похоже, жить уже не придётся. Если, конечно, правительство не изменит курс.

Но пока оно находится под влиянием некоторых мифов. Вот один из них. В 90-е годы в силу несбалансированности промышленности девальвация давала значительный положительный эффект, связанный с импортозамещением. Из-за чего в России сформировалось мнение о том, что обесценивание собственной валюты по инерции всегда даёт толчок развитию производства. Однако структура промышленности и импорта в России сильно изменилась. Если раньше в страну завозились в основном потребительские товары, которые легко замещались отечественными, то сейчас две трети импорта России приходится на машины, оборудование, сырьё и комплектующие. В короткие сроки без больших финансовых вложений и технологических разработок заменить их российскими мы не сможем. А значит, нам их всё равно придётся покупать за рубежом, только уже по более высокой цене.

Кроме того, хотелось бы спросить у представителей Минфина и ЦБ РФ, почему это курс рубля в России вдруг оказался жёстко привязан к цене на нефть? Разве это нормально, что у государства, претендующего на роль эмитента резервной региональной валюты, курс этой самой валюты связывается со стоимостью товара? Как выглядели бы в подобной ситуации те же США, если бы доллар зависел, например, от цены на автомобили «Форд»?

Другой парадокс. Когда цены росли с 40 до 140 долларов за баррель нефти, рубль укрепился незначительно. А когда цены упали с тех же 140 до 40 долларов, он обесценился на 30 процентов? Какую в этом можно увидеть зависимость? Разве что такую: что хочу, то и ворочу?! Российские экспортёры в результате девальвации действительно получат значительный выигрыш. Но в состоянии стресса и разрухи окажется весь остальной бизнес и население страны. Например, спрос на молоко уже упал, и дойное стадо начало сокращаться. И это лишь один из множества примеров. Стоит ли платить такую цену за благополучие экспортёров и не проще ли поддержать их какими-то другими способами, которых в распоряжении правительства всегда великое множество?

Может быть, кризис поможет нашим финансовым властям до конца разобраться в отечественной экономике. Заставит подумать о том, как поднять в стране платежеспособный спрос на то же молоко или любую другую продукцию российских производителей. А мы, граждане России, не останемся в стороне. Поможем, чем можем.

Сергей Чеботарёв,
предприниматель

 Об этом, а также многом другом - в новом номере еженедельника "Итоги недели". Спрашивайте в киосках Роспечати.